Популярный молодой хореограф приехал в Донецк, чтобы открыть свою школу танцев, и рассказал "Сегодня", где найти лучших педагогов-бальников, и как детвору покупают за медали абсолютно некомпетентные учителя

— Влад, ты уже не первый раз в Донецке, приезжал с кастингами на разные талант-шоу. Какой танцевальный уровень в нашем городе?

— Тяжело ответить... Мне трудно вспомнить кого-то конкретно. Я мог бы сказать: "О да, в Донецке самые лучшие!". Но это будет неправдой. Уверен, наверняка есть талантливые люди.

— А вообще, насколько реально в нашей стране сделать карьеру танцора, в том расчете, чтобы она приносила достойных доход?

— Я сейчас перед вами, меня знают — разве это не успех? Значит, конечно, можно. Естественно, для этого нужно много работать. Я начал заниматься с первого класса, с семи лет, дальше менялись тренеры, менялись партнерши, но оставалось желание танцевать, танцевать лучше всех. Я всегда хотел стать чемпионом мира, да я им не стал, но об этом пока еще ни разу не пожалел. Я сегодня имею намного больше, чем медаль чемпионата.
<a href="http://www.segodnya.ua/interview/14181280.html">Источник</a>Я много учился, шел вперед, иногда даже не понимая, к чему я иду, но внутри я знал, что чего-то добьюсь. Поверь, не всегда удавалось находить мотивацию к тренировкам — приходить в зал, тратить энергию, потеть, ссориться с партнершей, но снова и снова танцевать. Зато сегодня я понимаю, что эта энергия была потрачена не зря.

— Сегодня по всей стране открываются различные школы танцев. Неужели сейчас это можно назвать выгодным бизнесом?

— Сложно сказать, разные бывают периоды, но если честно, я не могу для себя назвать школы танцев чистым бизнес-проектом. Лично мне это нравится, это такая для меня большая отдушина. Причем, мне нравится заниматься как с детьми, так и со взрослыми. Но, наверное, как и у любого артиста в нашей стране, основной доход мне приносят не школы, а выступление живьем. Те же корпоративы. Да, их кто-то может называть халтурой, но я называю их всегда концертами. Я мечтал стать педагогом с первых своих занятий. Если у меня на это есть желание, если позволяет время, если у меня есть возможность преподавать в своих школах, то можно сказать, что моя мечта детства сбылась.

— Вот ты сейчас много преподаешь, нередко можно услышать о методике Влада Ямы. В чем она конкретно состоит?

— Я бы не называл это своей методикой. У меня есть свой взгляд на вещи, которым я делюсь со всеми преподавателями, работающими в моих школах. Я очень много работал в разных школах и посещал занятия педагогов здесь, в Украине. В нашей стране много хороших хореографов, но, к сожалению, большинство все-таки некомпетентны. Абсолютно.

— Что значит абсолютно некомпетентны?

— В нашей стране очень много родителей, которые хотят, чтобы их дети танцевали. И самое страшное, когда к тебе на занятие приходит ребенок, который уже прозанимался пять лет, и все эти пять лет он танцевал, мягко говоря, не в ту сторону. Есть такие хореографы, которые где-то как-то рядом постояли с танцами и решили, что они могут уже учить. И дай Бог, попасть к нормальному человеку, к человеку, который сам чего-то достиг, человеку, который знает, как преподавать. Ведь преподавать танцы — это как у врачей: главное, не навредить. Можно развиваться чуть быстрее, чуть медленнее, но главное, в правильном направлении. Иначе будет беда.

— Выходит, что уровень обучения сегодня упал?

— Не совсем так. Однако раньше, когда деток брали в группы, то полгода, может чуть больше, они тренировались ради того, чтобы станцевать у себя в клубе на открытом уроке для родителей. Потом еще полгода, чтобы выйти на первый конкурс. Сейчас же такое чувство, что у педагога главная задача как можно больше набрать деток и побыстрее пульнуть их на какой-нибудь конкурс. Ребенок позанимался две недели — он еще не знает, что такое музыка, что такое шагнуть с носочка... Он просто знает, как ногами молотить. Его выпускают на турнир и — всем детям раздают медали. Вышло двадцать человек, и всем раздают там десять бронзовых, пять серебряных, и пять золотых. Ребенок позанимался две недели, и уже чувствует себя каким-то чемпионом, соответственно, попадает на крючок к педагогу, чтобы дальше нести деньги. А в итоге — из ребенка же ничего не растет, он сам не понимает цену медали.

— А откуда ты черпаешь идеи?

— Веет ветер из Англии, год назад я посещал там уроки, занимался с педагогами, там много людей, на которых я равняюсь. Вообще все самые лучшие учителя работают в Лондоне, а потом уже ездят по миру. Это своеобразная Мекка такая, где на территории 4—5 танцевальных студий сосредоточено 20 лучших учителей мира, и даже те, кто выигрывает чемпионаты мира, приезжают в Лондон и берут у этих учителей уроки. А собственно идеи… Хореограф — это такой человек, у которого идеи должны рождаться откуда-то изнутри. Потому что если ты можешь только копировать — ты не хореограф.

— А кто-то из политиков к тебе когда-нибудь обращался с просьбой научить танцевать?

— Для меня было бы интересно, чтобы дебаты происходили в танцевальной форме, в первую очередь было бы интересно — кто кого перетанцует. Сейчас редко показывают наших политиков на балах, но когда показывают, у меня такое ощущение, что они все-таки танцуют лучше, чем занимаются своим делом. А касательно некоторых так и хочется сказать: пусть лучше танцуют.

— Ты можешь отметить кого-то из политиков, кто танцует красивее всех?

— Ну, красиво — это уж слишком. Вообще мне бы не хотелось называть конкретные фамилии, пусть каждый сам догадается.